В конце 2003 года в Москве выходит в свет книжка Крэйга О'Хары "Философия панка: больше, чем шум", являющаяся "библией" современного панк-рока. Доступным языком О'Хара говорит о понятиях, положенных в основу панка как способа существования мыслящей материи. И среди этих оснований одним из главных является анархизм (надо сказать, что перевод, редактура и продвижение книги к читателю, начатые по инициативе Ольги Аксютиной, осуществлялись коллективно анархистами, панками, мамами панков и другими людьми на добровольных началах, реализуя на практике многие принципы, изложенные в самой книге - анархизм, феминизм, DIY-подход и др.). Сейчас мы предлагаем вашему вниманию главу "Анархизм" (редакцией "Воли" произведены некоторые сокращения, а также введены подзаголовки).

O'Hara C. Anarchism // O'Hara C. The philosophy of punk: More than noise. San Francisco; Edinburgh: AK Press, 1999. PP.70-101.

АНАРХИЗМ: альтернатива существующим политическим системам. Что это такое и почему подобные идеи разделяют панки по всему миру.

Несостоятельность продажных политиков подтолкнула представителей контркультуры к мысли о том, что без этих "кровопийц" жизнь была бы лучше.

"Все правительства нежеланны и не являются необходимостью. Государство не осуществляет никаких функций, которые не в состоянии выполнить само общество. Нам не нужен кто-то, кто говорил бы нам, что делать, или пытался управлять нашей жизнью, душил нас налогами, правилами, уставами и жил без забот за счёт нашего труда" (Anarchist Youth Federation (AYF), Profane Existence #5, Aug. 1990, 38).

ПОЧЕМУ АНАРХИЗМ?

Что касается выбора политической идеологии, большинство панков придерживаются анархистских взглядов и лишь небольшая часть поддерживает дальнейшее развитие идей капитализма или коммунизма. Это вовсе не означает, что все панки хорошо разбираются в истории и теории анархизма, но большинство из них разделяют убеждения, сформированные на принципах отрицания официального правительства и правителей, и ценят индивидуальную свободу и ответственность. Фэнзин "Profane Existence" ("Нечестивое существование"), издаваемый в Миннеаполисе, самый большой анархистский панк-фэнзин в Северной Америке, освещает как музыку, так и политику анархистской направленности. Существует множество других интересных периодических изданий, ориентированных на более активных и сознательных читателей, которые ставят музыкальную составляющую панк-движения ниже политической.

В Европе существует большее количество анархистских фэнзинов и групп, поскольку европейские панки исторически более политически активны, чем их североамериканские собратья. На создателей и редакторов этих фэнзинов повлияла вторая волна европейского панка (1980-1984), которая была явно политически ориентирована. Такие группы, как "Crass", "Conflict", "Discharge" в Великобритании, "The Ex" и "BGK" в Голландии и "MDC" и "Dead Kennedys" в Северной Америке изменили сознание многих панков, превратив их из простых рок'н'ролльщиков в бунтарей-мыслителей. Сегодня идеология этих команд взята на вооружение группами, играющими во всём музыкальном спектре панка. Оглушительный трэш чикагской группы "Los Crudos", равно как и мелодичный панк-рок группы "Propagandhi", сочетающийся с нецензурными текстами, пронизаны идеями классовой борьбы и бросают вызов угнетению.

Результатом деятельности этих групп являются тысячи молодых людей, называющих себя анархистами и испытывающих здоровое презрение к ныне правящим режимам. "На заре развития того, что мы называем цивилизацией, некоторые люди осознали, что они могут легко жить и богатеть, заставляя других людей работать на себя. Используя интриги или грубую силу, эти люди провозглашали себя вождями, шаманами, королями или священниками, с помощью угроз им удавалось повелевать людьми. Время от времени их подданные восставали, и этим людям приходилось либо проводить реформы с целью успокоить восставших, либо на их место приходил кто-то другой. Такова природа любого правительства как явления" [Felix, "Professor Felix's Very Short History of Anarchism". "Profane Existence" (PE) #1, Dec. 1989, 13].

Панки выбрали анархизм как альтернативу всем существующим политическим системам в мире и замкнутому кругу угнетения, который несет в себе каждая революция. Сама природа власти (и иерархий в целом) содержит в себе угнетение и эксплуатацию людей. В отличие от других молодёжных или буржуазных контркультур, панки отвергают коммунизм и левое крыло традиционных демократических правительств наравне с капитализмом. Реформы, проводимые правящими партиями, часто осуждаются как прогосударственные (способствующие удержанию у власти официального правительства) и поверхностные. Реформы призваны умиротворять, а не освобождать людей. Что же касается коммунизма, многие панки согласны с положениями движения, предполагающими поддержку прав женщин, рабочего класса и разделяющими их отвращение к капиталистическому обществу. (...) Однако анархисты, впрочем, как и все, кто изучает историю, понимают, что в действительности коммунизм очень далёк от целей идеального анархистского устройства.

ПРОТИВОРЕЧИЯ С КОММУНИСТАМИ

"Коммунистические группы, будучи не у власти, занимают совсем другую позицию. Они представляют коммунизм как благородную силу, которая борется за равенство и справедливость против угнетения и господства капиталистов. Но в действительности левые партии авторитарны по своей природе. Любая система, поддерживающая как часть своей философии господство одного человека над другим, утверждает возможность угнетения. Коммунистические группы борются не за освобождение масс, а за свою собственную власть. Получив власть, они используют те же репрессивные средства для её сохранения, как и все правительства" [Felix and Rat, "Revolt Against Communism," PE #1, Feb. 1990, 22].

Свидетельства поддержки коммунизмом практики угнетения происходят не только из истории современных репрессивных режимов, но также из истории кронштадтского восстания в России 1921-го года, украинского анархистского движения 1918-1921 гг. и гражданской войны в Испании 1936-39 гг., где анархисты были преданы и раздавлены тоталитарными коммунистическими силами. Коммунистические режимы не обязательно отличаются в своих последующих действиях от свергнутых режимов, в особенности в том, что касается народа, управляемого ими. Революция означает не просто смену правителей. "В этом веке революция стала сменой власти, спланированной профессиональным классом коммунистических организаторов, которые просто свергают капиталистические системы и заменяют их собственными, такими же или даже более деспотичными" [Группа из Миннесоты "Destroy", PE #1, 29.]. В этом смысле, революции превращаются в порочный круг, недовольные восстают только для того, чтобы создать новый класс недовольных. Коммунизм не предоставляет той степени свободы, которую может дать анархизм, и, поэтому является не более приемлемым, чем его предполагаемый враг, капитализм.

ПРЕТЕНЗИИ К КАПИТАЛИЗМУ

Панк-движение изначально появилось в странах, исповедующих капиталистическую, псевдодемократическую идеологию. Вследствие этого, капитализм и его проблемы стали первой мишенью политизированных панков. Большое количество бездомных, классовое неравенство и эксплуатация на рабочем месте - вот лишь некоторые результаты системы, построенной на алчности. Несмотря на то, что капиталистическая система предоставляет огромные блага многим членам общества, в то же время, она имеет прямое отношение к эксплуатации тех, кто не обладает этими благами. Старая идея о том, что честный, усердный труд приведёт к богатству, в огромном числе случаев не получала подтверждения в жизни. Если бы это было так, то многие нынешние представители низшего класса, включая меня и мою семью, были бы сказочно богаты.

В капиталистическом обществе степень успеха измеряется количеством богатства и имущества. Следуя этой логике, средний класс материально "состоятелен", доволен своим статусом и страшится бедности настолько, чтобы быть настроенным против любого рода радикальных изменений. Даже бедные люди, которые должны понимать, и часто понимают своё настоящее положение, работают ради того, чтобы получить возможность пользоваться благами среднего класса. Тот факт, что люди предпочитают покупать стереосистемы и телевизоры вместо еды, доказывает их убеждённость в том, что увеличение количества денег и вещей сделает их жизнь лучше.

Не вызывает сомнения, что определённые блага и деньги могут сделать жизнь легче, но суждение об успехе и неудаче в таких категориях имеет опасную подоплёку. "Капитализм опирается на некую теоретическую модель, предполагающую, что все стремятся увеличить свой индивидуальный доход. В своём большинстве люди вписались в эту модель, превращая всё вокруг себя в товары, которые могут быть проданы и куплены" ["New World Order". MaximumRock'n'Roll (MRR) #98, July 1991]. Это наиболее очевидно проявляется в опасностях, угрожающих сегодня окружающей среде. Когда экономисты подсчитывают стоимость природных ресурсов без учёта вреда, который наносится окружающей среде, они гарантируют экологическую катастрофу для будущих поколений людей и нынешних поколений растений и животных. В более экстремальном случае "это убеждение достигает своего пика во время войны, когда люди и сражения становятся товаром; убийство теряет своё значение" [там же]. (...)

ОТЛИЧИЕ АНАРХИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ ОТ ПОЛИТИКИ ЛЕВЫХ

Панки-анархисты придерживаются убеждений, некоторые из которых перекликаются с идеями радикальных, либеральных или крайне левых течений демократического спектра. Защита прав женщин и сексуальных меньшинств, равенство рас, являются неотъемлимой частью политических платформ как либералов, так и анархистов. Однако эти сходства не мешают анархистам критиковать левых не меньше (а иногда и больше), чем правых. "Странно, что анархисты могут вступать в коалицию и работать вместе с левыми группами, на самом деле, анархизм находится в такой же оппозиции левым убеждениями, как и правым" [Felix and Rat. PE #2]. Война в Персидском заливе может служить иллюстрацией отличий в позициях левых и анархистов.

Акции протеста и попытки сопротивления левых показали их нежелание "занять принципиальную позицию во имя радикального эгалитаризма" ["New world order". MRR. #99, Aug. 1991]. В общем, отличия анархистов от левых заключаются в том, что последние, по их мнению, боятся сделать что-либо, "что может означать прямую конфронтация с государством" [там же]. Я лично посещал бoльшую из двух антивоенных акций протеста, которые состоялись в Вашингтоне, и могу согласиться с вышеприведённым утверждением. Акция была организована несколькими либеральными группами, целью которых было заявить о себе и продать свою атрибутику. "Лидеры движений призвали участников демонстраций выстроиться в колонну за людьми, нёсшими лозунги, что фактически означало потрясание цепями "цивилизованных людей" вместо попытки их разбить. Демонстрантам было сказано не выходить на проезжую часть и "вести себя прилично" перед камерами. Спонтанный, творческий протест всячески подавлялся. Для усмирения всех несогласных существовали так называемые "peace monitors" - люди, отвечающие за порядок" [там же].

Главной целью создания коалиции является протест с более широкой базой, обращающийся к большому числу взаимосвязанных проблем. В этом же случае, коалиция привела к размыванию изначальной идеи протеста. Чтобы не обидеть какую-нибудь из присутствовавших групп (за исключением группы коммунистов, отвратительной в своей смехотворной поддержке Ирака), главным лозунгом протестного движения стали слова "Сейчас же верните войска домой!" Поскольку это не выражало обесценивания человеческой жизни, многие панки пошли дальше, выдвинув более острый лозунг: "На хуй войска!". Как поддержка солдат в разрушениях и убийствах, так и требование вернуть их домой, чтобы не подвергать их опасности (как если бы солдаты противной стороны были менее ценными), оба эти требования основаны на очень ограниченном и ошибочном восприятии ситуации. "Протестующие сводили войну к единственному, легко усваиваемому пункту: войска - это хорошо, война - нет. Таким образом, движение за мир некритически относилось к патриотической лжи мэйнстрима, выражая свою оппозицию в духе альтернативного национального интереса: "Мир - это патриотично!" Каждому, кто на самом деле заинтересован в мире, следует отрицать патриотизм и понимать, что эта страна основана на угнетении и эксплуатации" [там же]. Сейчас должно быть очевидно, что панки совсем не патриоты. "Для меня быть патриотом и при этом противостоять большинству - это лицемерие. Я считаю невозможным поддерживать достоинства этой страны, не поддерживая одновременно её недостатки. Каждый раз, когда тема смертей, пыток или пренебрежения к другим становится реальностью из-за этой страны, тогда в моих глазах, разуме и сердце плохие черты безусловно перевешивают хорошие" [Martine Sprouse. MMR #39, Aug. 1986].

Протесты и весь подход левых к войне, кажется, провоцировал общее чувство беспомощности и бессилие отдельного человека. Единственным способом противостоять этой войне было вступление в группу и передача власти её лидерам. Средства массой информации интересовались лишь заявлениями, которые делали лидеры или знаменитости. Единственное, что мог сделать человек - это купить футболку или написать письмо. У левых методы протеста были предопределены, и правила строго очерчены. "Структуры власти, иерархии и зарабатывания денег таким образом поддерживались без какого-либо осознания путей, в которых эти силы были ответственны за конфликт в Персидском заливе: подчиняющийся приказам рядовой почувствовал бы себя здесь в своей тарелке. Основная идея этих протестов была ясна: скажи им, что ты зол (в самых мягких выражениях), потом иди домой и смотри телевизор" ["New world order". MRR. #99, Aug. 1991].

Отличительные черты и неудачи сопротивления войне в Персидском заливе явились ярким примером политики левых. Анархистов отталкивают методы, основанные на стремлении к господству, и отношение лидеров левых к своим последователям, а также готовность последних к слепому подчинению авторитетам. "Официальное левое движение управляется зацикленными на отдельных вопросах профессиональными политиками-карьеристами, душащими любые перемены бюрократией и мелочной борьбой за статус, которые часто маскируются под "профессионализм"" [там же]. Так же, как и коммунисты, левые ищут несогласных, "заставляя их двигаться в строго заданном направлении и тупо отдавать свои голоса "прогрессивным" политикам, которые затем их неизбежно предадут, или собирать подписи в поддержку законов, которые, даже если их примут, никогда не будут реализованы на практике" [там же]. (...) Конечно, и демократические левые сделали много хорошего, но анархисты расценивают эти меры как всего лишь успокоительные, а не направленные на реальные перемены. Основным поводом для критики политиков левого толка является тот факт, что они стремятся к переменам, работая изнутри коррумпированной и деструктивной системы. Какими бы значительными ни были улучшения, предлагаемые этими политиками, анархистов устроят только коренные преобразования.

"Миллионы американцев крайне недовольны своей жизнью и теми, кто ими управляет на всех уровнях. Однако они ещё не революционеры, потому что всё ещё верят в демократические институты... Пока люди будут верить, что они могут избрать правильных людей, чтобы те возглавляли их, "легенда о демократии", к сожалению, будет продолжать здравствовать" [Jon George. PE #11/12. Autumn 1991]. (...)

Даже если бы каким-то образом возможно было бы избрать "хороших" руководителей, остаётся ещё одна проблема. Это проблема реформистов, которые не доверяют отдельной личности и сообществу решать свои вопросы самостоятельно. Наоборот, реформисты уверены, что люди не способны разобраться со своими собственными делами, и им необходима власть, чтобы успешно вести их к лучшему. "Я считаю серьёзной ошибкой думать, что правительство предпримет социальные реформы, чтобы сделать общество более справедливым, поскольку любое общество государственного типа основано на разделении на классы и неравенстве" [Felix. PE #13, March 1992, 6]. Некоторые реформы, продвигаемые левыми, больше касаются борьбы против отдельных симптомов болезни, чем борьбы с системой в целом. Когда поднимаются проблемы бездомности и бедности, не находится места для критики созданной законами капитализма порочной системы алчности как таковой. "То, что тысячи разумных и небезразличных людей тратят свои силы на символические реформы, которые никоим образом не влияют на господствующую структуру власти, служит лишь интересам правящего класса и государства" [там же]. Таким образом, панки, придерживающиеся анархистских убеждений, отрицают способ функционирования современных правительств. Теперь важно посмотреть, какова их возможная (или зачастую невозможная, что признают и они сами) концепция анархии, и чем она отличается от того, что они критикуют.

АНАРХИЗМ - ЭТО ЛИЧНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Первой панк-группой, проявившей серьёзный интерес к анархии и её воплощениям в жизни, была английская группа "Crass". Тем, кто интересуется подробной историей создания и приключений группы, советую почитать книгу основателя группы Пенни Римбо "Предрассудок" [Penny Rimbaud. "Shibboleth"]. Они были не просто музыкальным коллективом, а сообществом из 12 человек, которое создавало фильмы, газеты и имело свой звукозаписывающий лэйбл. Группа была образована в 1978 году в ответ на возрастающую тенденцию к превращению панка в моду и принятию его обществом. То, как группа занималась распространением своей продукции, стало правилом, которому начали следовать другие группы. С оговоркой на пацифистские взгляды участников группы, некоторые панки провозгласили её образцом анархизма в панк-движении.

"Анархия - единственная форма политической мысли, не ищущая контроля над личностью с помощью силы" ["Crass". Flipside #23, March 1981]. Группа "Crass" осуждает как правые, так и левые партии за использование власти для контроля и принуждения людей. Сама идея государства требует, чтобы люди подчиняли ему некоторые сферы своей жизни (а в некоторых случаях и саму жизнь). "Анархия - это отказ от государственного контроля, отражающий требование индивида жить жизнью, основанной на личном выборе, а не на политических манипуляциях" [там же]. С отказом от внешнего контроля связано возникновение личной ответственности. Система, которую создает правительство, предполагает меньшую личную ответственность, и, возможно, при такой системе действительно легче жить. "Отказываясь быть под контролем, вы берёте свою жизнь в собственные руки, то есть вместо распространённой идеи, что анархия - это хаос, на самом деле она является началом личного порядка. Состояние анархии - это не хаотический бедлам, где каждый делает, что вздумается" [там же]. Она подразумевает, что люди живут друг с другом во взаимном доверии и уважении.

Вопрос о том, как анархисты смогут обеспечить то, чтобы жизнь, основанная на личном выборе, отличалась от нынешнего состояния общества, представляется довольно сложным. Очевидно, что анархисты не могут заставлять людей принимать что-либо насильно, поэтому они предполагают необходимость личного просвещения, способного предотвратить распространение укоренившихся предрассудков и жадности. "Нельзя просто потребовать уважать других людей (и их собственность), этому нужно учить. В капиталистическом обществе с его акцентом на жадности и эгоизме, постоянный процесс социализации формирует отношение к людям как к вещам" [Анонимное письмо. PE #5]. Другими словами, анархист, или любой, кто хочет прочных позитивных изменений, должен желать обучать людей своему типу мышления по вопросам отношения между людьми, с целью создания свободного процветающего общества.

Думая о возможности успешного изменения идеологии без принуждения и силы, анархист должен считать людей способными к изменениям и стремящимися к ним. В противном случае анархисту пришлось бы использовать те же самые способы убеждения, которые он презирает. Для анархиста было бы противоречием навязывать свои убеждения другим силой, но если по своей природе человек не жаден, не эгоистичен и не зол, то он мог бы прийти в согласие с его идеалами. Люди "убеждены обществом в необходимости эксплуатации друг друга, и это необходимо для нормального функционирования системы. Несомненно, если воспитывать ребенка в соответствии с пацифистскими, человечными идеалами вместо тех, с которыми он ежедневно сталкивается сейчас, то мы бы имели абсолютно иную позицию по отношению к обществу и миру в целом" [Нью-йоркская группа "A.P.P.L.E.". MRR #48, April 1987]. Анархистам необходимо осознать, что все люди одинаково могут управлять собой, иначе они станут считать себя исключительными и признают свои далеко идущие цели неисполнимыми. Эта идея часто опирается на положение из наблюдений Кропоткина о том, что человек по природе своей добр, и что жизнь наиболее полна, когда есть возможность помогать другим людям. Проводниками этого убеждения являлись многие, начиная с Аристотеля, и оно, в частности, отражено в работах лингвиста, анархиста и просто замечательного человека Ноама Хомского (Noam Chomsky). В то время как некоторые анархисты разуверились в массах (эта тема будет затронута позже), большинство из них согласно с тем, что анархисты должны стать "наставниками" для остальных, конечно, не становясь при этом лидерами. "Так или иначе, людям нужно узнать об анархизме. Сегодня большая часть пропаганды анархистов в действительности обращена лишь к "посвящённым"" [Jon George. PE].

АНАРХО-ПАНК-ГРУППЫ И ИХ ПОЛИТИКА

Принять панк-движение как серьёзную революционную силу достаточно сложно для интеллигенции и почти невозможно для обычного человека. Созданный средствами массовой информации фальшивый образ панка, как будто только и делающего, что принимающего наркотики и губящего себя, много сделал для ослабления его политической значимости. Это, однако, не остановило новую волну панков от создания групп, претворяющих анархистскую риторику панка в жизнь. В 80-е и 90-е годы организации, такие как "Anarchist Youth Federation" (Миннесота, Теннеcси, Калифорния и Мэриленд), "Twin Cities Anarchist Federation", "Cabbage Collective" (Филадельфия), "Tools Collective" (Бостон), "Positive Force" (Вашингтон) и другие группы проводили концерты, акции и различные благотворительные мероприятия. Сегодня в США повсюду появляются и исчезают панк-коллективы. Возможно, лучшим примером этого коллективного духа может послужить "Positive Force" из Вашингтона.

"Positive Force" - это группа, состоящая в основном из молодых людей - жителей округа Колумбия, которые работают с целью изменить жизнь к лучшему. Мы организуем благотворительные и бесплатные концерты, демонстрации и семинары, а также работаем непосредственно с нуждающимися людьми. Помимо прочего, мы против расизма, сексизма, гомофобии, милитаризма, насилия, эйджизма, экономического неравенства и цензуры... "Positive Force" не имеет политической партии или лидера. Мы пропагандируем идею о молодых людях, работающих вместе во имя изменений" [Листовка "Positive Force"]. "Positive Force" была активным организатором акций протеста против войны в Персидском заливе, а также направила тысячи собранных долларов в фонды оказания продовольственной помощи, и в такие благотворительные организации как Вашингтонский центр мира (Washington Peace Center), Центр Планирования семьи (Planned Parenthood), Центры профилактики и борьбы со СПИДом (AIDS centers) и многие другие. Хотя некоторым из наиболее радикальных анархистов работа по помощи этим организациям может показаться прогосударственной, группа добилась большого успеха в воспитании самосознания и строительстве своего сообщества. Я лично играл (со своей группой) на одном из благотворительных концертов, организованных ими, и был глубоко потрясён. Можно было бы написать целую книгу об их группе, их целях и достижениях. Основатель группы (но, как принято, не лидер), Марк Андерсен, в настоящий момент пишет книгу о своей философии и истории панк-сцены в Вашингтоне.

На многих из этих панков повлияли слова и действия английских политических панк групп, вроде "Crass". В частности, члены группы "Crass" сотрудничали в начале 1980-х с Кампанией за ядерное разоружение (Campaign for Nuclear Disarmament - CND). Стив Игнорэнт из "Crass" вспоминает: "Когда мы пришли в офис CND на Кингс-Кросс в первый раз, это была всего лишь тесная комнатка, в которой ютились два человека и везде были развешаны пацифистские плакаты 60-х. Мы сказали, что хотели бы работать с ними. В то время получило широкое развитие использование панками символики мира и обсуждение проблем войны. Мы показали людям, какова была на самом деле ситуация и, что в понятии "мир" не было ничего слабого или хиппистского" [Steve Ignorant. MRR #62, July 1988]. Вдобавок к этому, "Crass" и другие группы основали анархический центр в Лондоне. Это был книжный магазин, место проведения концертов и сквот для тех, кому негде было жить. К сожалению, этот центр был позже закрыт из-за злоупотреблений наркотиками и вандализма тех, для кого "жизнь без правил" означала жизнь без ответственности. Подобное место, "Emma Center" в Миннеаполисе, похоже, избежало таких проблем.

ПАЦИФИСТСКИЙ АНАРХИЗМ

Прежде чем углубиться в методы, используемые анархистами для достижения своих целей, и в аргументы в пользу пацифизма, необходимо отметить, что многие анархисты имеют очень ограниченные цели. Многие панки-анархисты довольствуются своим кругом и отрицают возможность распространения анархии. Эта позиция может быть интерпретирована как концепция "личной" анархии или анархии как "образа жизни". Таким образом, кто-то может считать себя анархистом, но одновременно признавать тот факт, что другие люди не способны управлять собой. Эта идея вторит основному постулату буржуазной культуры. Позиция "я правильный, а все остальные живут неверно" - это не анархизм, однако она нашла отражение во многих произведениях панк-анархистов.

Личная анархия подразумевает согласие с прогосударственным утверждением о том, что правительство или некоторые виды принуждения законом необходимы, чтобы охранять общество от убийц и воров. Даже наиболее ярый коммунист или республиканец вряд ли признает, что правительство нужно, чтобы контролировать его самого, утверждая, что оно необходимо для масс. В этом случае, анархия элитарна, неанархична и контрреволюционна. Люди, исповедующие личную анархию, в основном, оставили надежду на большие изменения в обществе, но всё ещё активно распространяют свои взгляды среди окружающих. В таком случае они всё ещё участники панк-анархистского сообщества и их взгляды и содействие всё ещё берутся в расчёт.

В последнее время всё более важным вопросом в анархистском сообществе становится пацифизм, спровоцированный вторжением США в Ирак и поиском способов выражения протеста. Первые анархистские группы приветствовали эту идею, но сейчас, спустя годы, она отрицается многими людьми, которые раньше защищали её. Такие группы, как англичане "Chumbawamba" и "Crass", шотландцы "Political Asylum" были первыми, кто привнёс этот взгляд. "Между анархией и пацифизмом нет противоречий. Пацифизм - это не пассивность, для меня он представляет глубокое изменение в восприятии жизни. Мысль о том, что пацифизм - это пассивность так же наивна, как и мысль о том, что анархия - это хаос" ["Crass". Flipside].

Участники группы "Crass" быстро показали, что пацифизм - это не разновидность трусливого ответа силе. "Как пацифист я выступаю против организованного милитаризма и убеждён в том, что использование силы для контроля над людьми - это нарушение человеческого достоинства. Если бы я оказался в такой ситуации, когда власть угрожала бы мне прямо насилием, я бы попытался любым способом предотвратить это. В этой ситуации я не исключаю возможность применения силы" [там же]. Пацифисты не желают быть мучениками, но подчёркивают, что ненасилие не противоречит взглядам анархистов. Внешняя власть - это плохо, даже когда в роли этой власти выступает анархист. Панкам-пацифистам трудно распространять свои взгляды в сообществе, где пацифизм всё ещё скован общепринятыми толкованиями.

"Убеждение большинства людей настолько велико, что любой открытый и решительный пацифизм истерически воспринимается как происки врага, а не как распространение такого очевидного факта, что Война - это Смерть, а Смерть - это Зло. Подобная очевидная логика принимается, в общем, как правильная, но "нереалистичная" в мире жадности и паранойи, где патриотизм является второй натурой и выживание любой ценой считается само собой разумеющимся" (Английская группа "Subhumans". Rats EP, Bluurg Records, 1983).

Дальнейшее оправдание взглядов пацифистских анархистов происходит из часто обсуждаемого соотношения между целями и средствами. Будет очень трудно завершить анархистскую революцию по уничтожению государства, если анархисты будут похожи на людей, с которыми они борются. "Я раньше верил, что цели и средства должны соответствовать друг другу. Таким образом, ложь, воровство, убийство и подобные вещи я для себя исключаю" [Mike Gunderloy, редактор фэнзина "Factsheet Five". MRR #77, Oct. 1989]. Для анархистов-пацифистов революция должна наступить через образование. Настоящая анархистская революция и общество могут победить только тогда, когда людям будут объяснять преимущества свободы, а не заставлять принять её силой. Те анархисты, которые используют насилие против своих врагов всякий раз, когда чувствуют в нём необходимость, часто "действуют от своего "эго", а не от сердца" [Skull. Assault with Intent to Free #9, Fall 1991, 34]. Пацифисты разделяют мнение, что "распространение литературы и обсуждение вопроса убедит людей гораздо быстрее, чем это сделает коктейль Молотова" (там же). Главная причина для панков-анархистов быть пацифистами заключается в самой идее анархии. "В связи с отрицанием правительства и внешнего угнетения насилие анархистов кажется более неуместным, чем любое другое политическое насилие" [Todd Masson, редактор фэнзина "IN*CIT". PE #5, 11].

Существуют и другие очевидные причины для приветствия панками-анархистами ненасильственных средств. Наиболее очевидной является огромная разница в количестве панков и других контркультурных фриков и том объёме власти, который они имеют, по сравнению со своими правительствами. Они, конечно, не могут сами свергнуть правительство или ожидать, что обычные люди поддержат их. Также мало хорошего в том, чтобы попасть в тюрьму или быть убитым. "Заигрывание с романтическими представлениями о революционном насилии приводит людей к смерти или, по крайней мере, в тюрьму, раньше времени, даже если в большинстве своём насилие - это оправданная самозащита. Что вы слышали о хорошо вооружённых "Чёрных Пантерах" в последнее время?" [там же]. Многие панки были увлечены этими романтическими представлениями и совершали противозаконные шалости и неэффективные преступления во имя воображаемой революции. Панки-пацифисты призывают других анархистов осознать, что многое можно сделать, прежде чем жестокое действие будет необходимо или хоть сколько-нибудь оправдано попыткой создать анархистское общество. В настоящее время "чем больше ненужных действий мы совершаем, тем больше людей списывают нас со счетов как безмозглых панков, которые ещё не повзрослели" [Skull, AWITF].

АНАРХИЗМ И НАСИЛИЕ

Не меньшее количество панков называют себя анархистами, но не поддерживают пацифизм. Некоторые из них - это люди, которые были основателями пацифистского лагеря. Члены английских групп "Conflict", "Chumbawamba" и Стив Игнорэнт из "Crass" отказались от пацифизма после многочисленных нападений скинхэдов и полиции. Пацифизм стал рассматриваться как наивная идея даже среди тех, кто ранее принимал его. "К сожалению, реальный мир не основан на моральных принципах. Если бы политика и революционные изменения заключались бы только в морали, мы бы давным-давно победили! В определённое время в определённых местах нам, к сожалению, приходится применять силу" [Ramsey Kanaan, "Political Asylum". MRR #104, Jan. 1992]. Даже если пацифизм был удачно расписан либералами как моральный принцип, достойный восхищения, во многих случаях он действует против нас. "Я верю в пацифистскую философию, но я могу также сказать, что я верю в Бога, но в реальной жизни мне было бы трудно доказать, что он существует! Такова реальная жизнь, и в нашем обществе существует очень реальное насилие. Не будучи готовым столкнуться с ним, духовно или физически, вы сильно рискуете" [Dan, редактор "Profane Existence". PE #5]. Дэн и Феликс из коллектива "Profane Existence" неоднократно давали подобные рекомендации в своём журнале. Одну из лучших и наиболее рекомендуемых статей вы можете найти в книге "Снова сделать панк угрозой" [Making Punk a Threat Again] под заголовком "Добавь жару", где Феликс приводит точные и подчас необходимые инструкции по применению огнестрельного оружия.

Не существует устойчивого критерия для определения, когда и по какому поводу насилие могло бы быть применимо. Одним из мест, где произошёл конфликт, были протесты во время войны в Персидском заливе, когда пацифизм критиковался как неэффективный и либеральный. "Первая неделя протеста в Сан-Франциско была полна напряжённости между пацифистским большинством и сторонниками более радикальной конфронтации. Мы были свидетелями "мирных" демонстрантов, которые обороняли призывные участки, не давая их громить, тушили пожары, устроенные демонстрантами и извинялись за аресты, проведённые полицией; их коллективный скулёж: "Нет насилию!" всё ещё звучит в моей голове" ["The War At Home", MRR #100. Sept. 1991].

Этот автор отвергает пацифизм, не осознавая всего смыслового спектра, который может отражать этот термин. Он считает, что за пацифизмом стоит "чувство собственного превосходства, самовлюблённое пуританство, исключающее проявления ярости и спонтанности. Он (пацифизм) имеет в своей основе слепое поклонение таким символам, как сторонник классового разделения общества, государственник и сексист Ганди: он создаёт бесцветную, пассивную массу людей, мечтающих стать мучениками и боящихся буйной жизненной энергии больше, чем самой смерти" ["New World Order". MRR #99]. Хотя я согласен с этим утверждением, этому автору стоило бы заметить, что суть борьбы заключается не в создании определённых правил протеста, а в правильном использовании тактики для достижения целей. Иногда насилие необходимо, иногда же оно вредит делу.

Признание существования насилия в нашем обществе, и того, что это неправильно, кажется, не убеждает многих людей воздержаться от его умножения. Мысль о том, что только насильственными средствами можно получить результаты, является такой же опасной, как и аргумент "кто сильнее, тот и прав", которому так неистово противостоят анархисты. Рассматривание пацифизма как идеала, прекрасного, но недостижимого, сходно с уже описанным феноменом личной анархии.

Необходимо заметить, что панки, не придерживающиеся пацифистских взглядов, насколько я знаю, не причинили ещё никому серьёзного ущерба по политическим соображениям. В начале 1980-х стычки с полицией были достаточно частыми (и до сих пор нередки), но случались они, как правило, в результате отменённого концерта или вечеринки. Панки не принимали участия ни в каких жестоких революциях или политических покушениях и, конечно, они настроены неагрессивно, несмотря на то, что о них говорит пресса. Лишь недавно панки проявили серьёзный интерес к вооружённой борьбе. Возрождение интереса к таким радикальным организациям, как "Rote Armee Fraktion", "Angry Brigade", "Weathermen", "Black Panthers" и другим, выбравшим вооружённую борьбу, подтверждается тем, что материалы о них непрерывно появляются в фэнзинах. С распространением этой литературы, вкупе с популярностью борьбы мексиканского движения сапатистов (EZLN), больше панков стало выступать против идеологии пацифизма. Я надеюсь, что те, кто избрал другие средства ведения борьбы за свободу, будут к ней хорошо подготовлены. (...)

АНАРХИЯ И ХАОС

Панки-анархисты рассматривают анархию как свободу от власти и правил; как место, где люди могут жить своей жизнью без каких-либо форм внешнего принуждения. Таким образом, полиция и даже формальные законы будут не нужны. Многие панки читают и содействуют распространению анархистских идей таких идеологов, как Михаил Бакунин, Эмма Гольдман и Пётр Кропоткин, а также обсуждают работы ныне живущих авторов, таких как Ноам Хомский (Чомски) и Говард Зинн, чтобы понять, как они соотносятся с современным панк-движением и целями его активистов. К сожалению, некоторым панкам, считающим себя анархистами, формальности классической анархистской мысли были неинтересны или казались излишне "интеллектуальным" аспектом движения. Обсуждая анархист